III. Реформа технических вузов: томские особенности
Само слово ВТУЗ (высшее техническое учебное заведение), было в 1930-е гг. очень популярным из-за связи с идеями ускоренной индустриализации страны и «мощного рывка вперед». В 1933 г. оно появилось на карте Томска – им были обозначены два городских квартала на месте бывшего Сибирского технологического института (СТИ). Здесь, на площадях прежнего СТИ, с лета 1930 г. существовало несколько новых втузов.
В стране в 1930-1933 гг. шла радикальная реформа высшей технической школы. Для нужд форсированной индустриализации вузы были переданы от Наркомпроса в ведение ВСНХ, чтобы гигантские темпы роста тяжелой промышленности сопровождались стремительным ростом числа инженерно-технических кадров. Было решено, что быстро увеличить число молодых инженеров можно, если изменить систему образования в высшей технической школе.
В 1930 г. вышел ряд правительственных постановлений, которые должны были реализовать эти идеи. Реформа высшей технической школы напрямую затрагивала томский Сибирский технологический институт (СТИ). Его дальнейшую судьбу определило постановление ЦИК и СНК СССР от 27 июля 1930 г.
Единый учебно-научный комплекс СТИ был раздроблен на девять втузов. Так были созданы институты: Сибирский механический (СМИ), Сибирский институт инженеров транспорта (СИИТ), Сибирский институт сельскохозяйственного машиностроения (СИСХМ), Сибирский строительный институт (Сибстрин), Сибирский геологоразведочный институт (СГРИ); Сибирский угольный (СУИ); Сибирский институт черных металлов (СИЧМ); Сибирский институт цветных металлов (СИЦМ), Сибирский химико-технологический (СХТИ).
Прежнее имущество СТИ было поделено между ними, и каждый получил свою часть учебных помещений, библиотеки, лабораторий, инвентаря и общежитий. Новые втузы были переданы под руководство отраслевых хозобъединений ВСНХ; их, по числу втузов, тоже было девять.
Отличительными признаками втузов этого периода стали: отраслевая принадлежность (ведомственность, подчинение наркоматам), узкая специализация, сокращенный срок обучения, тесная связь с производством. Далее наименования высших учебных заведений (вуз, втуз, институт) будем использовать как синонимы, памятуя о специфике втузов.
По постановлению, почти все томские втузы должны быть переведены в 1931/32 г. в промышленно развитые города Западной Сибири, где для них наркоматы и хозобъединения должны были создать необходимые условия. Перевод институтов планировался в Иркутск, Новосибирск, Кемерово, Сталинск (Новокузнецк), Прокопьевск.
В Томске же считали, что дробление СТИ на ряд мелких институтов с последующим выведением их в другие города принесет делу подготовки инженерных кадров больше вреда, чем пользы.
Реализация основных идей реформы в Томске шла очень болезненно, была недостаточно продуманной, осуществлялась без необходимой подготовки и предоставления ресурсов. Начиная с того, что новые втузы в самом Томске не предполагалось как-то обустраивать, т.к. их пребывание здесь рассматривалось как временное, на один учебный год. Поэтому все они начали свою самостоятельную жизнь в своей старой Alma Mater, в прежних учебных корпусах СТИ. Теперь на этих площадях надо было организовать учебный процесс для студентов, которых стало в три раза больше. Газета «Красное знамя» писала, что в прежнем СТИ в 1929/30 г. было 1250 студентов, которые занимались в 49 аудиториях в две смены, с утра до позднего вечера. Теперь же количество студентов в новых институтах осенью 1930 г. должно было составить уже 3500 человек в составе 182 академических групп.
В связи с внедрением бригадно-лабораторного метода (о нем скажем ниже) и сокращением лекций, спрос на аудитории упал, а на лаборатории и кабинеты вырос. Большинство помещений принадлежали механическому и химическому институту; всем приходилось согласовывать его с восемью участниками процесса (по количеству втузов в учебном 1931/32 г.), причем решающее слово оставалось за теми, кому принадлежали помещения. Имеются сведения, что за пользование «чужими» аудиториями и лабораториями надо было платить арендную плату. Большие надежды возлагали на 30 аудиторий в отремонтированном старом «тюремном» корпусе (ныне ул. А. Иванова, 4).
В стране, в связи с индустриализацией, реформой высшей школы и повсеместным увеличением числа втузов, возник ажиотажный спрос на преподавателей технических вузов и лабораторное оборудование. И то, и другое были в наличии в прежнем СТИ, поэтому эти ресурсы старались заполучить и вывезти из Томска. Преподавателей сманивали в другие города – Новосибирск, центральные районы РСФСР, Москву и Ленинград. Лабораторное оборудование, по словам ректора ТГУ Д.В. Горфина, даже за деньги нигде нельзя было купить, и заполучить его старались не только вузы, но и новые НИИ, предъявляя письма от своих наркоматов и объединений.
С ростом числа студентов и выездом втузов во всех томских институтах стала ощущаться нехватка преподавательского состава, технической литературы, учебного и лабораторного оборудования.
В новых институтах качество обучения начало падать. У многих вузов количество преподавателей составляло не более 30 % штатного расписания; большинство дисциплин вели совместители.
Свои нюансы вносили инициативы студентов сократить, в порядке «ударничества», свое обучение еще на год; и это при том, что сроки обучения в технических вузах уже были сокращены.
В это время изменились, в соответствии с эпохой, методы преподавания. Новым «трендом» был бригадно-лабораторный метод подготовки (упразднение лекций, снижение роли профессорско-преподавательского состава, коллективные зачеты, освоение материала с малоквалифицированными, как тогда говорили, «бригадирами и руководами»).
Старым профессорским кадрам с «буржуазным прошлым» активисты нового метода не доверяли, а обучение у малоопытных «руководов» пролетарского происхождения отражалось на качестве подготовки. «Красное знамя» призывало студентов помочь профессорам (!) овладеть новыми методами преподавания.
Требование резко увеличить количество обучающихся, на котором настаивал ВСНХ, добавило вузам новые контингенты, а с ними новые проблемы. На учебу направляли «тысячников», рабочих – коммунистов. Многие из них были хорошими производственниками, взрослыми людьми с семьями. Их принимали на льготных основаниях, без вступительных экзаменов, хотя часть из них не имела среднего образования, и почти все были слабо подготовлены в академическом плане.
В результате в вузах падала академическая успеваемость. Для помощи отстающим создавались «подгоночные» группы. Из-за большого числа слабых студентов, снижался общий уровень знаний в группе. По причине академической неуспеваемости был большой процент отсева. Все труднее было найти студентов, подготовленных для обучения в аспирантуре.
Остро стояли бытовые проблемы – проживания и питания. Вузам и техникумам в Томске не хватало общежитий для студентов. По сведениям секретаря Томского горкома ВКП(б) И.М. Миллера, летом 1931 г. томские втузы должны были выпустить 452 инженера, а план приема абитуриентов на осень 1931 г. был в четыре раза больше (1874 человека). Увеличение контингента на 1,5 тысяч человек стало причиной острой нехватки жилья: имелось 3630 кв.м., была необходима дополнительная площадь 15734 кв.м. В документах Миллера рядом со словами «Общежитием удовлетворены» просто стоит знак «минус». Места, освобождавшиеся после отъезда институтов, не закрывали проблему.
Под студенческие общежития город предоставил помещения за счет уплотнения и перераспределения имевшихся площадей. Заняты были все получердачные и полуподвальные помещения. Нередкими были конфликты между старыми и новыми жильцами, которым приходилось решать «извечный» квартирный вопрос.
Обещанный выезд. По постановлению ЦИК от 27 июля 1930 г. большинство томских втузов должно были выехать в места новой дислокации к 1931/32 г., где для них должны были создать условия их профильные хозобъединения и наркоматы. Все институты подчинялись различным ведомствам, у каждого из новых «хозяев» была своя линия поведения.
Первой, в 1930/31 г. выехала в Иркутск золото-платиновая специальность СИЦМ. Вторым, осенью 1931 г., выехал институт сельскохозяйственного машиностроения (СИСХМ) в Новосибирск на завод Сибкомбайн, который был его производственной базой. Втуз был небольшим, в мае 1931 г. там обучалось 64 студента. В силу причин, которые нам не удалось установить, СИСХМ был вынужден в 1933 г. вновь вернуться в Томск. По возвращении был влит в механический институт.
Летом 1932 г., спустя год после сроков, обозначенных Постановлением ЦИК и СНК СССР для переезда на новые места дислокации, многие новые втузы еще оставались в Томске. Сотрудники и студенты уже устали от неопределенности, никто не знал, куда и когда надо будет ехать. Психологическую атмосферу в вузах в этот момент хорошо передал председатель Томского горсовета Е.С. Алфеев. Он сказал, что у людей появилось «пассажирское» (мы теперь говорим «чемоданное») настроение. Они не включались, по его словам, ни в экономическую, ни в политическую жизнь города, т.к. уже «пришли на вокзал и сели на чемоданы».
В городе было сложно с продуктами и общественным питанием, поэтому все учреждения (включая учебные) старались иметь собственные подсобные хозяйства. Для тех же, кто находился в Томске «временно» и собирался выехать из города в любой момент, казалось бессмысленным заниматься его организацией. Другие вузы и техникумы, не планировавшие выезд, очень серьезно относились к уборке урожая и заготовке овощей для своих столовых.
В течение 1932/33 учебного года выехали Сибирский институт черных металлов (СИЧМ, направлен в Сталинск, современный Новокузнецк), Сибстрин (в Новосибирск).
В октябре 1932 г. был реорганизаван Сибирский институт инженеров транспорта (СИИТ), из него образовано три новых транспортных института. Один из них, Новосибирский путейско-строительный институт инженеров железнодорожного траспорта (НоПИИТ), выехал вскоре в Новосибирск в новые, построенные для него здания. Два других остались в Томске – электромеханический институт инженеров железнодорожного транспорта (ТЭМИИТ) и Сибирский институт инженеров водного транспорта (СИИВТ).
Казалось, должен быть обласкан вниманием угольный институт, важный для индустриализации Урало-Кузнецкого комбината. Его новосибирские плановики хотели разместить в Кузбассе, и поэтично добавляли «в Прокопьевске (на Тыргане), в самом сердце Кузнецкого бассейна». Однако дальнейшее развитие ситуации пошло по пути реорганизаций вуза. В 1931 г. угольный институт был преобразован в горный; в 1933 г. в него влит геологоразведочный институт, тоже важный для решения проблемы УКК, и потому предназначенный к размещению в «столичном» Новосибирске. Весь период своего самостоятельного существования оба института, угольный (горный) и геологоразведочный, так и оставались в Томске, в постоянной готовности к отъезду. «Союзуголь» и Главное геологоразведочное управление не создали условий для их перевода в Прокопьевск и Новосибирск.
В вузах, которые должны были остаться в Томске (по крайней мере, до 1933 г., далее крайсовнархоз планировал вывести и их), тоже были свои проблемы.
В документах ЦДНИ ТО выявлена информация директора Сибирского химико-технологического института (СХТИ) Муравника о состоянии в 1931 г. единственного в Сибири химического вуза (крупнейшего на момент реорганизации СТИ) и его отношениях с объединением Всехимпром, в ведении которого институт находился.
В СХТИ не хватало профессорско-преподавательского состава, особенно среднего звена – доцентов и ассистентов; Всехимпром не выделял денег на учебную и научную литературу, а также на иностранные журналы, в то время как прежде библиотека СТИ для химиков выписывала 30 иностранных изданий. Не финансировались внутренние и заграничные командировки преподавателей, в том числе на заводы, им также задерживалась выплата зарплат и отпускных. Сократились контакты с другими химическими вузами страны, т.к. теперь даже в отпуск преподаватели не могли съездить к коллегам в Москву и Ленинград по причине длительных задержек отпускных.
Отдельная, по оценке директора вуза Муравника, «недопустимая в советской системе», ситуация сложилась с выплатой установленной СНК СССР 35 % надбавки для научных работников Сибкрая. Из-за того, что она не выплачивалась, профсоюз обратился в суд, и суд привлек директора к ответственности. Муравник об этом поставил в известность Всехимпром, но ведомство, не включившее эти деньги в смету института, предпочитало отмалчиваться. Муравник сообщил, что Всехимпром не имел связи с институтом и за год никто из его представителей в Томск не приезжал. Исследовательский уклон (образованный за счет химотделения ТГУ) был переориентирован Всехимпромом на выпуск лаборантов для цеховых лабораторий, а не на исследовательскую работу; набор на эту специальность на 1 и 2-й курс Всехимпром отменил, из-за чего в ТГУ вынуждены были восстановить химотделение на физико-математическом факультете. В СХТИ совсем исчезла специальность лесохимия, временно отменены еще несколько.
Строительство нового химического корпуса было начато на средства Наркомпроса в 1930-м г., еще до реорганизации СТИ. Тогда поступило 400 тыс. рублей, на которые выполнен следующий объем: заложен фундамент, построены 1-й и частично 2-й этажи. С переходом втуза в ведение Всехимпрома стройка была законсервирована. Это здание достроено только в 1939 г. Оно было известно как «новый горный» корпус, в связи с чем и была установлена возле него фигура С.М. Кирова с биноклем в руках.
Сходная ситуация в 1932/33 г. была и в ТЭМИИТе, который находился в ведении Наркомата путей сообщения. В 1933 г. втуз занимался на 3-м этаже старого корпуса горного института (бывший «тюремный», приспособленный в 1930 г.). У втуза было две своих лаборатории, остальные принадлежали механическому и химическому институтам. У него не было важнейших лабораторий и кабинетов, как общетеоретических – по физике, химии, сопромату, металлографии; так и по спецдисциплинам – лабораторий вагоно-тормозной, паровозно-гидравлической, топлива и смазки; также не было учебных мастерских. НКПС почти не отпускал средств на оборудование лабораторий, не хватало преподавателей на 3-х ведущих кафедрах.
У студентов ТЭМИИТа были трудности с питанием: по вине НКПС нормы снабжения хлебом для них были меньше на 100 г, чем у студентов других втузов Томска; стипендии в ТЭМИИТе оказались меньше, чем в других институтах НКПС, эти вопросы требовали срочного разрешения. Проблемы питания должно было помочь решить созданное подсобное хозяйство.
Позднее город передал ТЭМИИТу помещение бывшего окружного суда (пл. Соляная), но ему там было тесно, и его перевели в здание управления Томской железной дороги, выехавшего в Новосибирск в 1934 г. Ремонт здания, за недостатком средств, был проведен силами студентов (сейчас это главный корпус ТУСУРА).
Хозобъединения и наркоматы продемонстрировали широкий спектр отношений с подведомственными институтами. Одни мало интересовались судьбой порученных им вузов, рассматривая затраты на их содержание как весьма обременительные; сокращали набор на специальности, казавшиеся ведомству «излишними», систематически недофинансировали основные направления деятельности вуза, включая самые важные.
В большинстве наркоматов не занимались капитальным строительством для втузов, выпуском учебной литературы, оборудованием лабораторий, подготовкой к новому учебному году, приобретением литературы и оборудования для учебного процесса и т.д. В целом, хозяйственные объединения не торопились вкладывать финансовые средства в своих подопечных.
Другие структуры были серьезно заинтересованы в инженерных кадрах, строили для них учебные корпуса и общежития, создавали производственную базу, заботились о развитии и т.д. В качестве положительных примеров можно назвать судьбу Сибирского института черных металлов (Новокузнецк, в ведении объединения «Сталь»), Сибстрина и НоПИИТа (Новосибирск, в ведении «Стройобъединения» и Наркомата путей сообщения).
Новая волна управленческих трансформаций вновь отвлекла внимание от решения проблем втузов. 5 января 1932 г. был ликвидирован (реорганизован) ВСНХ и его хозобъединения. Из ВСНХ были образованы наркоматы тяжелой, лесной и легкой промышленности. Индустриальные вузы теперь перешли в ведение новых наркоматов, но на время становления этих органов управления институты были предоставлены сами себе.
Томские власти знали проблемы втузов, и воспринимали затянувшуюся ситуацию неопределенности как тяжелую. Непосредственные руководители – крайсовнархоз, хозобъединения и наркоматы, были далеко, в то время как сами втузы со студентами и преподавателями жили в Томске. Их «временное» (от года до трех) пребывание в городе ложилось грузом ответственности на горком ВКП(б) и горисполком (горсовет). Студентов и преподавателей надо было кормить, лечить, предоставить им жилье и учебные аудитории, семейным нужны были детские сады и т.д., в то время как средств для этого Томску не выделялось, а контингенты росли.
Горком неоднократно рассматривал вопросы работы новых втузов и обращался за помощью в краевой центр, но тот либо отмалчивался, либо реагировал отправкой проверяющих бригад, которые ограничивались констатацией недостатков и рекомендациями «добиться исполнения решений крайисполкома». Необходимые ресурсы всем предлагалось изыскивать на месте.
В июне 1932 г. состоялся 3-й пленум Томского горкома ВКП(б) по перспективам промышленного и культурного строительства города во 2-м пятилетии. В виду полной неясности ситуации с вузами и втузами, пленум поручил бюро горкома «особо проработать вопрос плана развертывания и работы вузов и втузов в г. Томске» с крайпланом. Теперь уже горком не сопротивлялся «выведению» втузов из Томска, но просил учесть «при размещении вузов и втузов в отдельных городах края» планируемое (так и не случившееся!) создание в Томске крупной производственной базы.
Пленум отметил совершенно неудовлетворительное обеспечение существующих учебных заведений учебной, жилой площадью и капитальным оборудованием. Была особо подчеркнута необходимость капиталовложений со стороны хозобъединений, «ибо без этих капиталовложений ставится под угрозу нормальное обслуживание растущих контингентов этих учебных заведений». Бюро горкома должно было «специально поставить данный вопрос на разрешение крайкома партии».
В целом, в этом постановлении уже не ощущается уверенности в том, что во втором пятилетии Томск останется «кузницей кадров», зато видно, что горком бессилен повлиять на ситуацию.
Последствия радикального эксперимента с реформой высшей технической школы проявились достаточно быстро. Уже к осени 1932 г. в стране были видны системные проблемы в подготовке инженерных кадров. И отраслевые хозобъединения, и пришедшие им на смену наркоматы исходили, как правило, из узковедомственных интересов, стараясь сократить свои расходы на порученные им институты; поэтому втузы были ориентированы на ускоренный выпуск узкопрофильных специалистов, подготовленных по минимально достаточной программе. В результате на производстве выпускники втузов не справлялись со сложными техническими задачами.
В ряде случаев обнаружилось, что у молодых специалистов отсутствовали индивидуальные (!) знания. Это были следствия бригадного метода, коллективных и фиктивных зачетов, досрочных «ударных» выпусков и т.д.
Подвел итоги экспериментов в этой сфере ЦИК СССР, приняв 19 сентября 1932 г. постановление «Об учебных программах и режиме в высшей школе и техникумах». В нем были вскрыты серьезные недостатки в подготовке кадров и определены пути совершенствования высшего образования в стране.
Постановление ЦИК СССР «Об учебных программах и режиме в высшей школе и техникумах» от 16 сентября 1932 г.) // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 900. Л. 14-19.
Сначала в постановлении шла речь об итогах количественного роста втузов за период с 1928 по 1932 гг. Их число выросло в пять раз, и достигло 400. Это отмечалось как положительный факт.
Однако далее говорилось о том, что количественный рост втузов и обучающихся в ряде случаев привел к недостаточному вниманию к вопросам качества учебной подготовки, к чрезмерному дроблению специальностей, в результате чего выпускники вузов по квалификации стояли на уровне техника, а не инженера. Из-за нехватки преподавателей в некоторых вузах сроки обучения сократились до 2-3 лет; изучались не все необходимые дисциплины, в ряде институтов выпали даже физика и химия.
Постановление ЦИК СССР «Об учебных программах и режиме в высшей школе и техникумах» от 16 сентября 1932 г.) // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 900. Л. 20-25.
ЦИК потребовал отменить бригадно-лабораторный метод, устранить дробность специальностей и многопредметность, восстановить лекции как метод преподавания, запретить коллективные зачеты, ввести летние и зимние зачетные сессии, дипломные работы выпускников, вступительные экзамены. Кроме того, постановление запретило общественным организациям студентов вмешиваться в управление вузом и процесс обучения. Для координации деятельности отраслевых вузов при ЦИК СССР создан Комитет по высшей технической школе, на который возложено утверждение планов, программ и методов преподавания, утверждение сети специальных вузов и контроль за ходом учебной работы в них. Постановление, по мнению исследователей, стало поворотным моментом в истории высшей школы.
Анализ допущенных ошибок привел к восстановлению традиционной российской системы высшего образования, которая до реформы обеспечивала качественную подготовку инженерно-технических кадров. Прекратилось огульное охаивание профессоров, был поднят их статус. И хотя меры были приняты достаточно быстро, дестабилизирующее влияние реформы преодолевалось длительное время.
В это время (вторая половина 1932 г.) в хозяйственной жизни страны с большой силой проявились негативные последствия форсированной индустриализации. Стремительно нарастал дисбаланс в народном хозяйстве страны; одни отрасли и предприятия уходили вперед в выполнении гигантских планов, другие (легкая, пищевая, местная, мелкая) сильно отставали; распыление средств, вложенных в огромное число незавершенных строек, привело к омертвлению ресурсов. Росла инфляция, задерживалась зарплата в промышленности; даже на стройках-гигантах, которым уделялось много внимания, не хватало продуктов для питания рабочих.
В январе 1933 г. Пленум ЦК ВКП(б) осудил методы форсированной индустриализации, и принял решения о снижение темпов промышленного строительства. Они должны были остаться напряженными, но более реальными.
В результате в стране был прекращен ряд дорогостоящих экспериментов, в том числе в высшей школе. С повестки дня были сняты вопросы дальнейшего дробления (в Томске говорили «расчленения») втузов и их перевода в другие города Западной Сибири, предлагавшиеся ранее к реализации крайпланом и крайсовнархозом.
Планы индустриализации в Западной Сибири были сильно скорректированы, многие стройки законсервированы, продолжалось строительство только самых важных объектов. Проект Урало-Кузнецкого комбината, приоритетный для страны, оставался актуальным и был реализован, несмотря на трудности. Однако, в связи с сокращением масштабов нового промышленного строительства, сократилась и потребность в инженерно-технических кадрах.
Оценивая результаты реформирования СТИ, надо сказать, что за годы реорганизаций (1930-1933 гг.) только из этого томского вуза было образовано 11 «клонов». Томские показатели увеличения числа индустриальных институтов были в два раза выше, чем в целом по СССР, где постановление ЦИК зафиксировало лишь пятикратное их увеличение.
Судьба созданных втузов была различной. Два института, маломощные и бесперспективные, прекратили свое самостоятельное существование в 1933 г., только отняв у других ресурсы. Один из них – институт сельскохозяйственного машиностроения (СИСХМ), второй – Сибирский институт инженеров водного транспорта (СИИВТ), который просуществовал в Томске чуть более полугода, с октября 1932 г. до начала 1933 г., затем студентов передали в другие вузы.
Смогли выстоять и развиваться институт цветных металлов (СИЦМ, переведен в Иркутск), институт черных металлов (СИЧМ, переведен в Новокузнецк), путейский и строительный институты (НоПИИТ и Сибстрин, переведенные в Новосибирск). Это были те втузы, для которых хозобъединения (наркоматы) создавали базу, вели капитальное строительство и т.д. Решающую роль здесь сыграла заинтересованная и ответственная позиция хозобъединений и наркоматов, а также наличие у них ресурсов для развития втузов. Вероятно, именно такие ситуации имели в виду идеологи реформы, когда задумывали создание отраслевых вузов. На практике же оказалось, что подобные положительные примеры оставались единичными.
ТЭМИИТ, просуществовавший в Томске в течение 30 лет (с 1930 и до 1960 гг.), тоже смог существовать самостоятельно, но здесь была компромиссная ситуация, когда город выделил институту старые здания, т.к. наркомат путей сообщения специально для ТЭМИИТа ничего не строил, ограничившись расходами на Новосибирск (НоПИИТ) и Омск.
Осенью 1933 г. в Томске находились также горный институт (в его составе был влившийся в него в 1933 г. геологоразведочный), механико-машиностроительный (с возвращенным из Новосибирска в 1933 г. институтом сельскохозяйственного машиностроения) и химико-технологический институт. Эти три втуза в январе 1934 г. были вновь объединены в Томский индустриальный институт (ТИИ).
Так завершились эксперименты с реорганизацией томской «кузницы кадров». Этот период был коротким, но очень тяжелым. Он продолжался с лета 1930 по январь 1934 г. В процесс подготовки инженерных кадров он внес много суеты, неразберихи и нестабильности.
В работах исследователей встречаются сведения об огромных вложениях в сферу высшего технического образования в 1930-1932 гг. Приходится констатировать, что эти финансовые потоки текли мимо томских вузов и втузов.
Наоборот, Томский индустриальный институт, объединивший в январе 1934 г. несколько втузов, утратил за годы реорганизаций значительную часть преподавательского состава, коллекций, лабораторий, оборудования, которые были выделены из общего имущества выехавшим вузам и НИИ.
Можно согласиться с тем, что реорганизация СТИ в 1930-е г. была, как сказал секретарь томского горкома ВКП(б) И.М. Миллер, во многом неоправданной, «непродуманной и поспешной». На наш взгляд, деятельность инициаторов клонирования втузов (крайсовнархоз, крайплан) во многом носила отпечаток административного рвения властей Западно-Сибирского края по перевыполнению решений центра.
Ускоренная, узкопрофильная и упрощенная подготовка инженерно-технических кадров заведомо не могла быть качественной в условиях недофинансирования, нехватки преподавательского состава, учебных площадей и оборудования, широкого использования бригадно-лабораторного метода. В целом, реформа технических вузов дала совсем не тот результат, на который рассчитывали ее идеологи.
Решающую роль в преодолении имевшихся негативных тенденций играла заинтересованность отраслевого руководства и наличие у него ресурсов для поддержки втузов, но такие примеры были достаточно редкими.
Оценивая итоги безудержных экспериментов в системе высшего технического образования в годы первой пятилетки, иркутские исследователи высказали мнение, что значительный рост втузов в стране в 1928-1932 гг. достигался за счет сомнительных и просто ошибочных трансформаций.
По нашему мнению, по отношению к потенциалу Томска был продемонстрирован известный принцип: «Забрать и поделить». Причем бесплатно изъятые ресурсы поступали в регионы, индустриальное развитие которых, в отличие от Томска, хорошо финансировалось.
Нормативные источники:
1. Постановление ЦИК СССР и СНК СССР от 13 января 1930 г. «О подготовке технических кадров для народного хозяйства СССР» // https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ESU&n=27354 (дата обращения 10.03.2023)
2. Постановление ЦИК СССР и СНК СССР от 23 июля 1930 г. «О реорганизации вузов, техникумов и рабфаков» // (дата обращения 10.03.2023)
3. Постановление ЦИК СССР «Об учебных программах и режиме в высшей школе и техникумах» (Утверждено Политбюро ЦК ВКП(б) 16.IX.32 г.) // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 900. Л. 1, 14-24. (дата обращения 10.03.2023)
Архивные источники:
ЦДНИ ТО. Ф. 80. Оп. 1. Д. 94, 205, 266.
ЦДНИ ТО. Ф. 320. Оп. 1. Д. 72.
ЦДНИ ТО. Ф. 322. Оп. 1. Д. 27.
ЦДНИ ТО. Ф. 3898. Оп. 1. Д. 1.
Публикации на сайте:
1. 02.02.2023. Индустриализация и Томск. Январский пленум ЦК ВКП(б) 1933 г. // (дата обращения 10.03.2023)
2. 10.02.2023. I. Индустриально-технические вузы в годы первой пятилетки (1928-1933) // Индустриализация и Томск. Как в годы первой пятилетки чуть не исчезла «кузница кадров» (1930-1933 гг.) // (дата обращения 10.03.2023)
3. 22.02.2023 II. Дискуссия о судьбе Томска как «кузницы кадров» и «кузницы вузов» (июль 1931 г.) // Индустриализация и Томск. Как в годы первой пятилетки чуть не исчезла «кузница кадров» (1930-1933 гг.) (дата обращения 10.03.2023)
4. Справка о реорганизациях Томского технологического (политехнического) института и созданных на его базе вузах в 1926-1934 // (дата обращения 10.03.2023)
5. Справка «Основные этапы истории ТЭМИИТа», подготовленная руководством вуза за 1930-1936 // (дата обращения 10.03.2023)
Литература:
1. Блох Ю.И. Эпизод индустриализации (к 80-летию образования Московского геологоразведочного института) // Геофизический вестник. 2009. № 12. С. 8-12. (дата обращения 10.03.2023)
2. Донченко А.С., Самоловова Т.Н. Реформирование высшей школы советского государства в декретах и постановлениях партии и правительства (1917-1938 гг.) // Вестник КрасГАУ. 2014. № 10. С. 229-235.
3. Материалы к генеральному плану развития народного хозяйства Сибирского края. Новосибирск: Сибкрайиздат, 1930. 596 с. (дата обращения 10.03.2023)
4. Рихванов Л. П. Индустриализация Сибири и Урала решалась в стенах Томского политехнического / Л. П. Рихванов // Томский политехник. — [2006]. — Вып. 12. — [С. 24-30]. (дата обращения 10.03.2023)
5. Томский политехнический университет: История в иллюстрациях: фотоальбом / сост. С.И. Никифоров. Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2016. – 352 с.
6. Шпикельман Р.Ю. Политика руководства СССР по реформированию высшей школы в 1930-е гг. (на материалах Иркутской области) // Известия Иркутского государственного университета. 2013. №2 (11), ч.1. С. 91-101. (дата обращения 10.03.2023)
7. Шулепова Э.А. Деятельность Всесоюзного комитета по высшему техническому образованию при СНК СССР (1932-1936 гг.) // Известия Томского политехнического института. 1971.Т. 292.С. 92-108. (дата обращения 10.03.2023)
Периодическая печать:
1. Газета «Красное знамя (дата обращения 10.03.2023)
2. Краевые организации сохраняют нейтралитет в строительстве общежитий для пролетарского студенчества// Красное знамя. 19 июня 1930 г. (№ 136). С. 2.
3. Проект химико-технологического института// Красное знамя. 31 июля 1930 г. (№ 169). С.3.
4. Институты плохо приготовились к началу учебы // Красное знамя. 26 августа 1930 г. (№ 190). С. 2.//
5. 30 аудиторий вузам к 1 октября должна дать бывшая тюрьма // Красное знамя. 28 августа 1930 г. (№ 192). С. 2.
6. Ударить по рукам тех, кто саботирует активное преподавание в вузах Студенты и вся советская общественность должны помочь профессорам овладеть активным методом, доказав на деле его преимущество перед старым // Красное знамя. 14 сентября 1930 г. (№ 206). С. 2.
Интернет-ресурсы:
1. Иваницкий И.П. Рост числа обучающихся в высших школах СССР. 1931. открытка. (дата обращения 10.03.2023)
2. История создания университета // Сибирский государственный университет путей сообщения (сайт). (дата обращения 10.03.2023)
Материал подготовила Л.Н. Приль
