Ввиду предложения Томского уездного чекатифа Чрезвычайной санитарно-квартирной комиссии взять дом Деева, где размещен военный комиссариат, под госпиталь, считаясь с тем, что сама Ч.С.-К.К. наше помещение не собиралась брать и что это постановление местного чекатифа, имеющего для нашего выселения очень мало повода – это что весь квартал забирается чекатифом и второе, что в доме, по словам тов. Сумецкого, можно поместить 500 человек.
Дом имеет небольшие склады, наполненные в настоящее время продовольствием, имуществом и оружием, имеет антисанитарные четыре казарменного вида комнаты, которые заняты 1 литографией 2 оружейной мастерской, специально оборудованной, и 1 караульным помещением, жить в них могут только вполне здоровые люди за неимением других помещений. Если их сгустить, то можно поместить максимум 100 человек, для госпиталя совершенно негодны.
Дом имеет 14 комнат, две кухни и один магазин, в кухне среднего этажа живет команда и каптенармусы, в верхнем центральная военная телефонная станция, магазин занимают мобилизационный отдел и канцелярия пересыльного пункта, остальные комнаты занимают канцелярия комиссариата, отделение снабжения, всеобуч, агитпросвет, инженерная дистанция. Работает всего около 200 человек. Посещает минимум 500 человек, из которых мобилизационный отдел в магазине посещают тифозные, от которых сотрудники отделены специально стойками.
Я ответственный работник и я считался, когда выбирал помещение, занимал его и освобождал большие помещения, в которых до меня размещался комиссариат, и могу определенно сказать, что меньшее помещение мы занять не можем (нам, кстати, предоставляют помещение в один магазин, немного больше, чем занимает моботдел) и без всяких служб и оборудований. Разбрасывать отделы я не могу, так как все тесно спаяно лично со мной и др. отделами, а главное, что у меня есть определенный штат, который может увеличить только Наркомвоен, приспособленный к ведению занятий и хозяйств[а в] тесном соприкосновении размещенных отделов.
Для переезда комиссариата, если ему дадут подходящее помещение, понадобится всего 4000 саней, время на перевозку минимум неделя. В это время 5000 больных и 5000 здоровых красноармейцев будут голодать, остановится работа пересыльного пункта и выписанные из госпиталей красноармейцы и проезжающие товарищи будут без проездных документов и пищи, остановится работа по подготовке к учету населения к будущей мобилизации, остановится работа по выполнению заданий Реввоенсовета и вообще остановится все военная работа минимум на неделю ввиду того, что много времени пойдет на укупорку бумаг и еще больше на разборку. Присовокупляю, что больше 300 человек больных, если построить нары и ложить 3-х на одну погонную сажень, в доме Деева не уложите, при этом надо будет занять все комнаты под больных.
Мною послана телеграмма Реввоенсовету, но ставлю партком в известность, что на себя ответственность за перерыв работы я не беру и не возьму. Прошу потому назначить комиссию, которая проверит пусть мои указания и даст свои соображения. Парткому пишу данное заявление, ибо перед партией за свою работу я не меньше ответственен, чем перед своим начальством и все заминки в работе могут ставиться в минус не отдельным лицам и учреждениям, но и всей партии.
Увоенком Подпись Уралец
9 февраля 1920 года
№475
гор. Томск
ЦДНИ ТО – Ф.1. – Оп.1. – Д.713. – Л.112-112 об. Подлинник. Машинопись.
